часть четвёртая
Left.ru __________________________________________________________________________
Лиз Кертис
Все та же старая история: корни антиирландского расизма
Перевод книги Лиз Кертис совместно осуществляли Елена Дорошенко, Лидия Волгина и Ирина Маленко.
Часть 4. (часть 1 , часть 2, часть 3)
Ирландия забыта
После разделения Ирландии в 1926 году (26 и 6 вместо единых 32 графств),
большинство британцев полностью забыло о ее существовании. Стормонт,
парламент Шести графств, стал самостоятельным образованием, а в Палате Общин
было принято решение не обсуждать проблемы Севера. Пресса, подчиняясь общему
политическому настроению, также замолчала.
Разделение сделало Ирландию самым аномальным государственным образованием в
Западной Европе. С этого момента Ирландия, западная страна, подавляющий
процент населения которой составляют люди с белой кожей, где на протяжении
долгого времени упорно искоренялся исконный язык, приобретает черты стран
Третьего мира. Политическая и военная оккупация Шести северных графств
Британией, вооруженная полиция и драконовские законы, неразвитая
промышленность и полная зависимость от сельского хозяйства на Юге,
экономический британский "плен", и, наконец, эмиграция из обеих частей – все
это характеризует Ирландию как объект неоколониальной политики.
Ирландия, как и страны Третьего мира, не стремится стать империей, хотя и
посылает миссионеров в развивающиеся страны.
Исключительность политической позиции Ирландии отражается и на положении
ирландцев-иммигрантов в Британии. Они заняты, в основном, тяжелым физическим
трудом, работают на фабриках, или – санитарами - в больницах.
В то же время на этих постах их частично заменяют другие иммигранты, чье
происхождение и культура гораздо сильнее отличается от британской:
первоначально это прибывшие в Британию к концу девятнадцатого века тысячи
выходцев из Центральной и Восточной Европы, среди которых много евреев, и,
затем, послевоенное поколение – из Вест-Индии, Индии и Пакистана.
Последних обвинили – как ранее ирландцев и евреев – во всех экономических
бедах страны.
В 60-70-х годах число покидающих Британию превышало число иммигрантов.
Две трети приезжих составляли люди с белой кожей.
И тем не менее иммиграция - особенно "черная" – воспринималась и политиками,
и СМИ как "проблема", что и отразилось в серии принятых между 1962-м и
1981-м годами законов расистского толка, касающихся национальности. Эти
законы фактически закрывали въезд в страну для жителей "черных частей"
Содружества бывших британских колоний (Commonwealth); при этом условия
иммиграции для белых выходцев из "владений" по всему миру, государств
Европейского экономического сообщества и ирландцев оставались без изменений.
Провозгласив неприемлемым любой цвет кожи кроме белого, эти законы
закрепляли официальную расистскую позицию Британии. Однако, несмотря на то,
что ирландцы перестали быть основным объектом британского расизма, в
экономическом и социальном плане они все еще оставались крайне уязвимыми.
В 1923 году в городе Хеленсбург в Шотландии неким официальным лицом была
произнесена фраза, ставшая впоследствии крылатой: "Ирландцы за считанные
годы превратят этот город в трущобы, а поэтому следует всеми способами
уклоняться от предоставления им жилья."
"Цветным, ирландцам и собакам вход воспрещен" – еще одно типичное замечание,
сопровождавшее объявления о сдачи жилья в аренду в 50-х.
В 1966-м Илингский совет с легкостью выиграл дело, начатое Комиссией по
расовому вопросу против практикуемой политики избирательного предоставления
жилья гражданам Британии. Иск был подан после того, как в жилье было
отказано ирландцу.
При помощи исследования положения детей иммигрантов 70-х удалось выяснить,
что "состояние жилья, занятости и финансовых условий в семьях выходцев из
Азии в первом поколении, Вест-Индии - в первом и втором, а также
шестнадцатилетних ирландцев в равной степени ужасающе."
Прежние стереотипы в отношении ирландцев сохраняются.
Ведущий историк А. Л. Роз, например, продолжил славные традиции своих
предшественников. В своей книге "Елизаветинская Англия: история
продолжается", опубликованной в 1955-м, содержатся множественные замечания о
"низшей" кельтской расе: "Убийства среди прочих ирландских преступлений
относительно редки... Кельты все еще склонны не мыться... в Ирландии время,
кажется, остановилось – как и для всех прочих кельтов...".
В следующем абзаце Роз разъясняет ситуацию при помощи модных в то время
фрейдистских терминов:
"В елизаветинские времена ирландцам была представлена альтернатива развития
в виде протестантизма: активное предпринимательство, перспективность,
динамичность.
Будет справедливым признать, что католицизм, тем не менее, не только гораздо
более соответствовал природе ирландского общества – что мы наблюдаем и в эти
дни – но также и самой природе ирландцев. Подтверждение тому можно найти в
обращенном в прошлое кельтском взгляде, несомненной ностальгии по
материнскому лону, отказе взглянуть в лицо реальности и глубочайшем желании
углубиться в себя."
Старинные предрассудки по отношению к ирландцам и сопутствующие им
британские иллюзии в отношении собственного превосходства продолжали
выходить на поверхность – и порой в самые неожиданные моменты, как,
например, в этом отрывке из детективного романа Джозефины Тей, изданном в
1984 году:
"Она обернулась, чтобы передать ему поднос, и теперь стояла к нему лицом. Их
руки почти соприкасались. "Саксы имели два качества, которыми я дорожу
больше всего на свете – качества, которые объясняют, почему им удалось
завоевать почти полмира: доброта и надежность, или, если хочешь, терпимость
и ответственность. Этими качествами никогда не обладали кельты; именно
поэтому ирландцам и не досталось ничего, кроме ссор.
Ах, черт, я совсем забыла о креме!"
В 1967-му году, времени, когда британцы еще не подозревали о назревающем
обострении ситуации на Севере, а чернокожие испытывали на себе всю тяжесть
расистских настроений, застарелая враждебность по отношению к ирландцам
находилась практически на поверхности.
Опрос, проведенный агентством "Gallup" в октябре того года, показал, что
около четверти от общего числа принимавших участие в исследовании считают,
что ирландская иммиграция имела "отрицательное воздействие" на экономику
Британии.
Ввод войск
С возобновлением североирландского конфликта, и в особенности с повторным
введением войск в 1969-м, все многолетние предрассудки приобрели еще большую
резкость.
Первоначально британские политики и комментаторы сочувствовали католикам,
требовавшим равноправия, и осуждали юнионистский режим.
В то же время британцы вели себя так, словно уродливая, пронизанная
дискриминацией политическая система Севера не имеет к ним никакого
отношения; между тем в действительности именно благодаря покровительству
Британии и сложились условия для ее существования.
В августе 1969-го массированная атака полиции на националистический район
Богсайд в Дерри открыла дорогу британским войскам. Местное население дало
решительный отпор деморализованным и истощенным силам RUC, что и послужило
поводом для обращения североирландского правительства за помощью к Британии.
Основная причина заключалась в том, что, как вспоминает Джеймс Каллаган, в
то время занимавший пост секретаря по внутриполитическим делам от
лейбористской партии, правительство "боялось, что центр города будет
захвачен бунтующими, что подразумевало мародерство, поджоги, ранения и
нанесение ущерба имуществу."
Однако, как признал Каллаган, войска были введены и как подкрепление силам
полиции, и "во избежание нарушений общественного порядка", и, как тогда это
представила пресса, для установление мира в Ирландии и как дисциплинирующая
мера для ирландцев.
Именно поэтому, 18-го августа 1969 года, спустя четыре дня после ввода
войск, "Дейли Миррор" опубликовала статью под заголовком "Уроки истории для
ирландцев", в которой говорилось о том, что "ирландцы признают только один
способ: воевать и отстаивать мир, которого у них никогда не было".
Вскоре после того, как в июне 1970-го к власти в Британии пришли
консерваторы, британская армия провела серию нападений на
националистические кварталы. Это, в свою очередь, полностью прояснило
позицию правительства и его заинтересованность не в проведении реформ, а в
сохранении существующего статуса кво.
ИРА, почти незаметная в 1969-м, стала сильнее и активнее; одной из первых
операций стало убийство британского солдата в начале 1971-го.
Во всех случаях, когда, казалось, британское правительство идет на
незначительные уступки националистам, лоялистские группировки, и ранее
прибегавшие к силовым методам – вспомним хотя бы убийство невинных католиков
в 1966-м и полицейского в 1969-м - начинают сектантские кампании.
В последующие годы британские власти посредством средств массовой информации
представляли общественности перевернутую картину событий ради
одной-единственной цели: сохранение образа британской объективности и
беспристрастности.
На зверства армии не обращали никакого внимания, сводили к минимуму
ответственность лоялистов за насилие и представляли ситуацию как
нескончаемый республиканский погром. ИРА изображалась скорее как причина, а
не следствие конфликта; делалось все возможное ради исключения из прессы
политических взглядов националистов. То, что разделение и постоянное
британское присутствие в Ирландии были истинным источником бед,
умалчивалось, а тех, кто сомневался в положительной роли Британии,
награждали титулом "предателя".
Круг истории замкнулся. Британские политики – как и теперь – пытались
изобразить бесстрастность и полное отсутствие какой-либо заинтересованности
и представить себя в роли желающих предотвратить "кровопролитие" посредников
между "враждующими группировками". В 1983, например, "Санди Таймс" объявила,
что "с 1969 года ... основным политическим принципом британцев в Северной
Ирландии был альтруизм". Ирландцы, напротив, характеризовались как люди
беспричинно воинственные, проводившие все свое свободное время в том, что
журналист Мильтон Шульман назвал "бессмысленным убийством друг друга от
нечего делать", и, бесспорно, нуждавшиеся в твердой руке правителя.
В 1977-м, когда RUC начали добывать признания при помощи пыток, "Санди
Таймс" выразила общее мнение словами: "Самая большая проблема заключается в
том, как цивилизованной стране справиться с нецивилизованными людьми и в
процессе не уподобиться им."
Та же точка зрения прослеживается и в учебниках истории, по которым
занимались ученики английских школ. Ирландия редко упоминается в школьной
программе - даже в школах, где обучаются дети ирландцев; и когда ирландская
тема все же затрагивается, ирландцы неизменно предстают как "проблема", а
британцы – как "пытающиеся ее решить".
Так, например, Р. Дж. Кутс в книге под названием "Британия с 1700", вышедшей
в издательстве "Лонгман" в 1972-м, пишет: "В 1969-м году по улицам Белфаста
и других североирландских городов прокатилась волна насилия. Для поддержания
мира и спокойствия были введены британские войска, однако существующие на
протяжении веков религиозные распри невозможно было решить за пару дней."
Другой учебник, изданный в 1976-м, свидетельствует, что британская армия
имела неудовольствие "заниматься неблагодарной работой по сохранению хотя бы
остатков мира и спокойствия в таком обществе, где насилие и терроризм
зачастую вели к ответным действиям."
Расизм, составлявший наследие "цивилизованной" Британии, использовался
против "нецивилизованных" ирландцев и в случае открытого противостояния. В
статье, появившейся непосредственно после голодной смерти Бобби Сэндса,
члена британского парламента, журналист Перегрин Уорстхорн, придерживающийся
взглядов правого политического крыла, пишет:
"Англичане имеют все основания гордиться своими последними достижениями в
Северной Ирландии, поскольку это дает запоминающийся урок альтруизма и
приверженности делу мира всем странам. Ничто из совершенного другими
государствами не заслуживает в такой степени Нобелевской премии...
Именно это и раскрывает самую серьезную ошибку ИРА: недооценку зрелости
британцев, их уникальное свойство не поддаваться эмоциям, которые личности
менее совершенные считают обязательным условием мужества и
самопожертвования."
Предрассудки
Учитывая эту самопровозглашенную эйфорию, нам не приходится удивляться тому,
что жестокие анти-ирландские насторения в обществе процветали. Как и во все
предыдущие века ирландцев выставляли отсталыми, глупыми и беспробудными
пьяницами.
Так, в частности, автор колонки "Таймс" Бернард Левин вернул к жизни
старинный викторианский стереотип в отношении ирландцев, выступающих за
объединение Ирландии:
"Взгляните на этих ирландских "патьриотов" (имитация произношения слова
"патриот" ирландцами – прим. перев.). Они все еще широко разевают свои пасти
в надежде исторгнуть последнюю лавину "собственного мнения", несмотря на то,
что мозг их не способен породить ни одной разумной мысли, и панически
боятся, что настанет тот час, когда рассудок, наконец, победит."
В 1982-м, когда Джерри Адамсу, Дэнни Моррисону и Мартину МакГиннесу от Шинн
Фейн, избранным в Североирландскую Ассамблею, запретили въезд в Британию,
Левин написал отчет о воображаемом разговоре между ними и лейбористскими
членами Большого лондонского совета.
В своей крайне категоричной статье, повлекшей за собой волну протестов,
Левин изобразил членов совета эдакими леваками, употребляющими тут и там
жаргонные словечки, а представителей Шинн Фейн – косноязычными
пьяницами-расистами.
Другой журналист, также придерживающийся правых взглядов и большой любитель
поупражняться в остроумии на ирландские темы, Оберон Уо, комментируя
ирландский нейтралитет в войне за Мальдивские (Фолклендские) острова в 1982,
пишет в "Санди Телеграф": "Крайне соблазнительно сейчас пожелать возвращения
викингов, осаждавших берега Ирландии и насиловавших монахинь, что позволило
бы и нам прикрыться утонченным политическим нейтралитетом и потребовать
решения проблемы дипломатическим путем."
В январе 1984-го Джон Джуниор, редактор "Санди Экспресс", следующим образом
высказался о намерении президента Рейгана отправиться в Ирландию с целью
повышения рейтингов накануне выборов: "Что ж, кому что нравится. Лично я
предпочел бы провести эти три июньских дня, выискивая червей в навозной
куче."
Даже известные деятели культуры не обошли Ирландию своим вниманием.
Например, известный постановщик телеспектаклей, Деннис Поттер, рассуждая в
"Санди Таймс" (декабрь 1983-го) о трудностях, возникающих при съемке фильма,
говорит:
" 'Богом клянусь: вы - ирландец,' - обратился ко мне обаятельный
американский актер ирландского происхождения Брайан Деннехи, приняв
некоторые обороты моей речи и отсутствие нелюбви к выпивке за наследственные
черты этого несчастного народа. Я так и не сумел заставить его понять, что в
действительности был оскорблен этим сравнением."
Когда ирландец становится англичанином?
В согласии с этим принижением ирландцев, британские педанты выдумали то, что
автор Айриш Таймс описал как «надоевшую английскую привычку называть любое
достижение ирландцев - английским». Это было отмечено в начале 20 века
Джорджем Бернардом Шоу, который писал, что историк Маколи, «увидев, что
ирландский писатель Свифт стоит того, чтобы его украсть, пытался присвоить
его, утверждая, что тот был англичанином, поскольку не был кельтом». Шоу
ядовито добавил, что с таким же успехом он мог отказать Аддисону в имени
британца, поскольку тот не красил себя голубой краской и не привязывал
острые косы к своему портшезу (обычаи древних британцев времен римского
завоевания –пер.).
В 1983 году ирландский поэт Шеймус Хини был так разгневан, обнаружив, что
его стихи включены в сборник Современная Британская Поэзия (издательство
Пингвин) – он думал, что книга будет называться «Открытое пространство», что
написал стихотворение, подчеркивающее, что он ирландец, а не англичанин :
Падает занавес империи,
Но слово «британец»
Вонзилось глубоко в аборигена,
Словно Артуров меч.
Не дивитесь, коль я не рад этой чести
Знайте - мой паспорт - ирландских цветов,
И никто из нас не поднимет бокала
За здравие королевы.
Точно так же письмо в Айриш Таймс указывает, что когда ирландец совершает
смелый поступок – как когда один ирландец спас двух людей из горящего
автомобиля в северном Лондоне в 1982 году – СМИ не упоминают их
национальности. Однако, когда ирландец попадает в тюрьму даже за мелкий
проступок, слово «ирландец» непременно окажется в заголовке.
Карикатуры
Некоторые самые гнусные нападки на ирландцев осуществлялись карикатуристами,
особенно теми, кого публикуют в «массовой» прессе. В соответствии с
требованиями ремесла, карикатуристы отражают и преувеличивают основные
новости дня. За редким исключением, они изображают английских политиков и
солдат как многострадальных «миротворцев», во время войны, которую не они
развязали, среди жестоких и неразумных ирландцев.
К середине 70-х, когда английские войска нападали на ирландское население,
карикатуристы вспомнили викторианское изображение ирландцев, описывая их как
примитивных полуобезьян в сравнении с куда более человекообразными
солдатами. Когда в 1982 году Айриш Таймс задала вопрос Майклу Каммингсу,
который рисовал для Экпресс, он сказал, что его профессиональный долг –
выражать предубеждение англичан, что ирландцы « крайне склонные к насилию,
кровожадные, пьющие как лошади и буйные во хмелю». «Насилие ИРА», - сказал
он, представляет их скорее похожими на обезьян – хотя это несправедливо по
отношению к обезьянам». Он продолжал : «Существует также странная
убежденность – что ирландцы как нация имеют длинные верхние губы. Мой
коллега Джек (из Стандард) рисовал всех ирландцев с солнечными ожогами на
щеках – так он давал знать, кто они такие.»
О своей собственной работе он добавил : «изображаешь людей с кислыми лицами,
когда они говорят о тебе неприятные вещи – хотя такого очаровательного
человека как Гаррет ФицДжеральд (премьер-министр Ирландии с 1981 по 1987
год – пер.)так не покажещь».
Одна карикатура Каммингса вызвала протесты работников Скотиш Дэйли Экспресс
в Глазго в 1971 году. Там был изображен самолет с надписью Ирландская
Республиканская Авиакомпания, выгружающий контейнеры с надписями вроде «25
самоваров на Фоллз Роуд». Перед грузом помещался Брежнев в костюме
священника, с портфелем с надписью «Отец О' Брежнев, миссионер в Ольстере».
Некоторые рабочие были католики ирландского происхождения, и они восприняли
это как нападки и клевету на ни в чем не повинных католиков. Они также
опасались, что эта карикатура ухудшит отношения между католиками и
протестантами в Глазго. После спора с редактором и замредактора девять
инженеров и электриков прекратили работу, и 350 000 экземпляров не были
отпечатаны. Однако в Манчестере, где печаталось издание для Ирландии,
редакторы поступили иначе – они просто не напечатали карикатуру.
Карикатура Джека.
Карикатура, вызвавшая наибольшее возмущение, была нарисована Джеком для
лондонской вечерней газеты – Стандард – 29 октября 1982 года. Она изображала
прохожего у тумбы с афишей фильма «Ирландцы» с рекламой : «Крайняя степень
психопатического ужаса». На заднем плане афиши уродливые фигуры размахивали
страшным оружием на кладбище.
Как позднее признала газета, у многих эта карикатура вызвала гнев. Ирландцы
выразили свое недовольство, в том числе в комиссии по нацменьшинством
лондонского городского совета. Сессия совета решила прекратить помещать
объявления, на сумму около 100 000 фунтов в год, в газете Стандард. Глава
совета Кен Ливингстон заявил : «Эта карикатура явно изображает ирландцев,
как народ и как общество – жестокими, тупыми убийцами. Я не верю в свободу
слова для расистов. Мы не дадим Стандард ни пенни, пока они не прекратят
клеветать на ирландцев.»
Но газета не смутилась, ответив, что по сравнению с положением в «Ольстере»
«действительно, средний американский фильм ужасов выглядит совершенно
невинно».
Комитет за Расовое Равенство обратился к генеральному прокурору с просьбой
начать дело против газеты, и также пожаловался в Совет по делам печати. Но
комитет позднее отозвал жалобы, сказав, что это не относится к области
действия закона о межрасовых отношениях, и что Стандард дала
«удовлетворительное» объяснение. Несмотря на то, что «фильм», описанный в
карикатуре, назывался «Ирландцы», газета заявила, что карикатура «не была
направлена против невиновных ирландцев».
Совет по делам печати не помог ничем. Он не только отверг жалобы, в том
числе - ирландца – читателя Стандард, но поддержал жалобу самой газеты на
лондонский городской совет, постановив что его действия были «неприкрытой
попыткой местных властей использовать финансовое давление на редактора,
касательно содержания газеты». Лондонский городской совет, тем не менее, не
уступил. Кен Ливингстон заклеймил Совет по делам печати как «гнездо
консерваторов» и сказал, что Стандард не получит объявлений до полного
извинения.
Не прошло и нескольких недель после решения Совета по делам печати, как
подобное произошло в Новой Зеландии. Трутс, еженедельная бульварная газета
опубликовала передовую с выводом : «Хотя терроризм в любой форме, в любой
стране ужасен, есть что-то в его ирландской разновидности – как и в
действиях ООП против Израиля – что превращает ирландцев (или палестинцев) –
в народы, нетерпимые в цивилизованном обществе».
Ирландский посол Джозеф Смолл выразил протест премьер-министру Роберту
Малдуну, который предложил обратиться в Совет по делам печати Новой Зеландии
и к посреднику по межрасовым отношениям. В апреле 1983 года Совет по делам
печати постановил, что статья вышла за рамки разумного комментария.
Посредник по межрасовым отношениям Хиви Тауроа, маори по национальности,
нашел, что статья нарушает закон Новой Зеландии «О межрасовых отношениях», в
котором сказано: «Признается незаконным в Новой Зеландии для любого лица
публиковать или распространять печатные материалы угрожающего, оскорбляющего
или ругательного содержания в выражениях, могущих вызвать враждебность или
злобу, или презрение и насмешки в адрес групп людей на основании цвете кожи,
расы, национальности или места происхождения.»
Подобные же слова есть в английском законе Об Общественном Порядке. Редактор
Трутс сказал, что газета сожалеет о нарушении закона и извинился перед
послом и ирландскими по происхождению жителями Новой Зеландии (интересно,
извинился ли он также перед палестинцами? –пер.)
Антиирландские шутки
В условиях, когда ирландцев постоянно очерняют, и война оказывается
результатом ирландской «неразумности», а не английской политики, не
удивительно, что шутки столетней давности снова вытаскиваются на свет божий.
В 1971 году исследование телевизионной программы «Комедианты» показало, что
анти-ирландские шутки – вторые по частоте в их репертуаре (на первом месте –
антипакистанские). В 70-е годы книги анти-ирландских шуток, продаваемых на
остановках и в других местах массового скопления народа, расходились в
астрономических количествах. С 1977 по 1979 год издательство Футура продало
485 000 экземпляров «Официальных ирландских шуток».
Основа этих шуток – тупость ирландцев. Они часто не только расистские, но и
сексистские. Многие ирландцы были разгневаны, когда игрок на телевизионном
соревновании рассказал об «ирландце-насильнике, который связал своей жертве
ноги, чтобы она не убежала.» Процветает и торговля анти-ирланскими
сувенирами : «ирланский кубик Рубика» - весь зеленый, с неподвижными частями
и надписью – «миллион кубиков продан – изобретателю», «ирландский»
компьютерный диск – записная книжка и карандаш, и вездесущий плакат,
озаглавленный «Письмо ирландской мамаши», которое начинается так : «Дорогой
Сын, Только несколько строчек, чтобы ты знал, что я еще жива. Я пишу
медленно, потому, что знаю, что ты читаешь медленно. Ты не узнаешь наш дом,
когда вернешься – мы переехали.» И т.д. Это «письмо» с длинной бородой,
исследователь из университета Шеффилда насчитал 49 вариантов, самый ранний
датирован 1795 годом и начинается : «Я послала тебе 9 шиллингов по почте, за
доставку нужно платить всего гинею (21 шиллинг по тогдашним деньгам –пер.)
Иногда жалобы на такой бизнес приносят плоды. В 1976 году Тони Коринда из
Кей.Ви. Кардз Лимитед (Лондон) был принужден снять с продажи карточку
«Члена ирландского клуба интеллектуалов», с коэффициентом интеллекта 001 ?
(нормой считается 100 –пер.) и датой 31 февраля. Коринда был не слишком
доволен : «мы продавали их сотнями» - огорчался он. В 1982 году по жалобе
Дональда Макамло Ко-оп в Ноттингемшире снял с продажи футболку с надписью
«Если хотите иметь доморощенную наркоту (игра слов – также «тупица» –пер.) –
выращивайте Пэдди». В том же году торговая сеть Вулворт сняла с продажи
анти-ирландские сборники анекдотов и плакаты после того, как группа
Представители ирландцев в Англии пикетировала некоторые из магазинов в
северном Лондоне.
В других случаях жалобы были безрезультатны, возможно потому, что прибыль
оказалась слишком высока. Магазин в лондонской Камден Таун продал более 600
«подлинных ирландских кружек» - с изображением трилистника и ручкой внутри -
за два года. Фешенебельный магазин в Ковент-Гардене в Лондоне снял их с
прилавков на короткое время в 1982 году, чтобы их не сочли
подстрекательскими после взрывов ИРА в Лондоне, но потом стали продавать
снова – и еще успешнее из-за поднятого шума. Генеральный прокурор сэр Майкл
Хэйверс отклонил требование Представителей ирландцев в Англии о возбуждении
дела против магазинов, торгующих такими кружками.
Юмор или расизм?
Когда кто-то жалуется на анти-ирландские шутки или сувениры, его часто
обвиняют в отсутствии чувства юмора. «Каждый должен уметь посмеяться над
собой» - говорят им. Но часто ли мы слышим как англичане смеются шуткам над
тупыми англичанами? Таких шуток практически не встретишь, хотя в Австралии
они звучат, как и иногда - шутки о тупых английских шпиках в Северной
Ирландии – поскольку ирландцы и другие «нацменьшинства» не склонны отвечать
расизмом на расизм. Но ирландцы действительно любят пошутить над английским
чувством превосходства. «Слышали о двух англичанах, которые пытались достать
ирландца в пивной? Один из них подошел к ирландцу и сказал : «Ты знаешь, что
Папа Римский– ублюдок?» Ирландец не отреагировал. Тогда другой англичанин
подошел и сказал: «Эй, Падди! Знаешь, что Папа - англичанин?» «Да, - ответил
тот, - твой приятель только что сообщил мне эту новость.»
Ведущий антрополог Кэмбриджа Эдмунд Лич исследовал несколько самых
популярных сборников анти-ирландских анекдотов в своей статье в журнале «Нью
Сосайети». Он указал, что то, что смешно в одном обществе или группе лиц, не
смешно или бессмысленно для другой группы. Изучив анти-ирландские анекдоты в
подробностях, он заключил, что «суть образа этих ирландцев» «не столько
юмор, сколько презрение, граничащее с глубокой враждебностью. Персонаж
этот – алкоголик, тупица, живет в болоте, круглый год не вылезает из
резиновых сапог, неграмотный и постоянно противоречит здравому смыслу. Его
лучшая половина ничем не отличается, разве что она крайне распущенна, а не
постоянно пьяна».
«О'Рейли не только пьет» -«А что еще он делает?» - «Ну, например, икает».
Уровень таких шуток, замечает Лич, «ниже уровня моря». Почему же эти книги
так хорошо продаются? Он предложил ответ, сравнив их с еврейскими шутками,
которые рассказывают сами евреи : «Евреи рассказывают евреям шутки о евреях.
Это – выражение солидарности евреев, и часто они весьма остроумны.
«Ирландские» шутки, как ни посмотри – прямо противоположный случай. Тупость
шуток и их персонажей щекочет самолюбие читателей, которые верят, что они –
другие, что есть люди еще тупее их самих. Национальная составляющая этих
шуток – скрытый расизм. Попробуйте заменить «ирландца» на «еврея» – никакого
смысла не будет. Но совсем другое дело с «пакистанцем».
Шутки похожие по теме – и часто по содержанию – рассказываются американцами
о поляках, а ирландцами – о жителях сельской местности в Керри (сравни
пошехонцев в русском фольклоре –пер.). В любом случае, те, кто рассказывает
эти шутки, считает себя выше и раздувается от самоуверенности. Журналист –
американский поляк, который рассказал о таких шутках как «в словаре
польского языка полно чистых страниц» и «у польского карандаша резинка с
обоих концов», заметил : «Эти так называемые шутки предназначены для
унижения их жертв и одновременно представляют рассказчика очень умным и
вообще – высшим существом.»
Точно так же шутки о чернокожих или о женщинах позволяют белым и мужчинам
считать себя «выше» и оправдывать этим свое угнетение других.
Некоторые английские газеты недавно рассказали об англичанине, который
поехал в отпуск в Югославию и сделал множество снимков. Но когда их
отпечатали, вместо живописных пейзажей он обнаружил снимки своего
собственного правого уха – он держал камеру не той стороной. Он заявил на
это «это, наверное, ирландский фотоаппарат». Вот замечательный пример
интеллектуального содержания «ирландской» шутки и интеллигентности тех, кто
их сочиняет.